В рубрику "Спутниковая связь" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Санкции или ограничения в области космических технологий были всегда. Еще во времена создания спутника “Горизонт" (середина 1970-х гг.) были и санкции со стороны западных стран, ограничения со стороны заказчика, т.е. наших военных ведомств. Например, в качестве малошумящих приемников на борту пришлось использовать малошумящие ЛБВ. Разработчикам приходилось бороться не только с техникой, но и с заказчиком, который не допускал использование даже зарубежных измерительных приборов. В результате создавались мощные стенды для отработки полезной нагрузки спутников (КПА), которые являлись аналогом уже существующих измерительных приборов Hewlett Packard и Anritsu. И только под опасностью срыва сроков запуска “Горизонтов" к Олимпиаде 80 было разрешено использовать иностранные измерительные приборы. Любопытно, что спутники “Горизонт" получились очень даже неплохие, соизмеримые по параметрам со спутниками Intelsat IV. Некоторые спутники “Горизонт" работали 13–15 лет. Правда, в силу отсутствия двигателей коррекции, выписывали через 5 лет причудливые “восьмерки".
Особую историю имеют ограничения, которые появились в 1980-е гг. в разгар “звездных войн". СССР был полностью ограничен в доступе к западным технологиям в области космических систем. Активно работала организация экспортного контроля СoCom (Coordinating Committee for Multilateral Export Controls), в которую входили все наши “друзья" 1990-х из стран NATO. Однако даже в тех условиях, несмотря на все усилия CoCom (вплоть до установки жучков в поставляемых измерительных приборах), не удалось ограничить взаимопроникновение и развитие технологий. Используя третьи страны, образцы наиболее передовой техники поставлялись в СССР, что способствовало разработке своих технологий и систем. В результате в СССР в 1980-х гг. за 5 лет было полностью освоено производство всех составляющих для космических систем в диапазоне до 70 ГГц.
Конечно, в конце 1980-х гг. все эти разработки были загублены, а точнее, работы заморожены или прекращены. И в 1990-е гг. все было добито окончательно. В том числе в части разработки полезных нагрузок и их ключевых элементов, причем не без участия в конце 1990-х гг. головных российских компаний космической индустрии, в частности, по созданию спутников связи. Причина тут была не в санкциях, а в общей идеологии “заграница нам поможет" и “зачем разрабатывать свое, купим самое современное зарубежное". Европейские космические компании с радостью откликнулись на второй лозунг.
А вот попытки российских компаний по созданию совместных проектов зачастую ограничивались формальными соглашениями “о дружбе" или встречали противодействие со стороны западных партнеров. Например, показательным является запрет Госдепа США в 2010 г. на взаимное сотрудничество Viasat с ОАО РКС в части создания космического сегмента в проекте РСС-ВСД. Но не только сотрудничество в области космического сегмента, но и в части земного сегмента встречало ограничения. Например, в середине 2000-х гг. компания СИТЭС подписала соглашение с Gilat о совместной разработке и производстве в России систем VSAT. Но правительство Израиля не одобрило этот проект, и он, естественно, не состоялся.
На протяжении 1949–1994 гг. сотрудничество стран NATO с СССР, а затем и с Россией в области высоких технологий, которые потенциально являются технологиями двойного назначения, регулировалось и контролировалось организацией CoCom. Если CoCom и прекратил свое существование в 1994 г., то экспортный контроль средств вооружения США в виде ITAR (International Traffic in Arms Regulations, US) продолжал активно действовать не только относительно продукции США, но и продукции всех стран NATO. Применительно к системам спутниковой связи ITAR ограничивает поставки всех электронных комплектующих, не только класса Military, но и классов Space и частично Industrial. Россия формально не входила в число стран, изначально перечисленных в ограничительном перечне. Надзорные структуры США смотрели на закупки элементной базы для космической индустрии России с повышенным вниманием, но без фанатизма ограничений (закупки составляли сотни миллионов долларов, а в целом до нескольких миллиардов), что позволяло им контролировать процесс развития российской космической отрасли.
К Китаю отношение было иное. Китай практически изначально был ограничен со стороны США, да и всех стран NATO, в своем доступе к современным космическим технологиям. С начала 1990-х гг. специалисты из Китая активно перенимали опыт еще советских специалистов. Результат – сегодня, через 20 лет, Китай может самостоятельно производить компоненты спутников связи и самостоятельно запускать спутники на геостационарную орбиту. В 2014 г. начались переговоры представителей России с Китаем о поставках комплектующих элементов для российских космических систем. И, видимо, эти переговоры приведут к практическим шагам.
Поскольку за год до этого, в августе 2013 г., европейская компания TAS, которая в предыдущие годы могла поставлять спутники в Китай на основе платформы Spacebus (см. табл.), получила указание от США не поставлять спутники в Китай, в том числе для запуска.
Основание для такого решения – в составе Spacebus есть комплектующие из разряда лицензируемых ITAR для экспорта из США. Ранее космические платформы Spacebus входили в перечень, свободный от ограничений ITAR. Госдепартамент (в стиле Псаки) сообщил – ранее такие элементы для TAS поставлялись компаниями США по ошибке, обусловленной сложностью понимания правил ITAR.
В 2014 г. начался процесс изменения правил ITAR для компаний США при экспорте космической техники. Основанием послужило то, что компании, не относящиеся к космической отрасли США, получали освобождение от ограничений ITАR (например, TAS), и их конкурентное преимущество в поставках космических систем стало очень заметно. Космическая промышленность США, по оценкам их аналитиков, теряла в год уже до $2 млрд. Сегодня поставка спутников выведена из списка потенциальных вооружений ITAR в разряд коммерческого экспертного контроля. Но для иностранных потребителей элементной базы космического назначения, произведенной в США, ничего не изменилось.
Тем более что новые правила оставляют право окончательного решения о поставках спутников за президентом США, запуск спутников с американским участием требует лицензирования со стороны Госдепа США. Следует осознать руководителям российской космической отрасли и отрасли связи, что санкции – это надолго, а ограничения на поставку и тем более участие в реальном научно-техническом процессе развития высоких технологий были и будут всегда со стороны США и стран NATO.
В Китае эту истину осознали 20 лет назад. Выросло целое научно-техническое поколение. Если посмотреть материалы научно-технических конференций, то заметно нарастающее участие китайских специалистов. Это один из основных прорывов Китая – создание собственной интеллектуальной научно-технической базы для создания и развития самых современных технологий. К сожалению, в отличие от Китая, в России в 1990-е гг. и до сего дня идет обратный процесс. Слово “разработка" вызывает аллергию у наших экономически-финансовых менеджеров от науки, а слово “инженер" вообще лучше не произносить "в приличном обществе". Произошла сильнейшая деградация вузов. Анализ подавляющего большинства публикаций в научно-технических журналах вызывает как минимум удивление своим содержанием и отсутствием современных направлений исследований, в частности, в области спутниковых систем связи и вещания. При этом следует отметить, что базовое образование (математика, физика и т.п.) сохраняется на достаточном уровне, а вот прикладное, связанное с современными технологиями и системами, практически сведено к нулю.
Следует отметить, что Китай, скорее всего, нам поможет поставками, но все же в первую очередь необходимо рассчитывать на свои ресурсы. Поскольку эти ресурсы небезграничны, целесообразно выделить ключевые элементы в каждом сегменте космической отрасли. В частности, при создании космической платформы и полезной нагрузки. В первую очередь, те элементы, производство и поставка которых ограничена несколькими зарубежными компаниями недружественных стран. Например, к таким элементам относятся бортовые ЛБВ и усилители на их основе, в том числе в диапазонах Ka, Q/V. Основа для их разработки и производства есть в России, но должен быть и стабильный заказ. Любые антенные системы и пассивные элементы вполне возможно разрабатывать и производить в России. Такое производство необходимо, поскольку целевая антенная система всегда уникальна для каждого спутника и подвергается изменениям в процессе его создания с целью оптимизации параметров и рабочих зон. Требует многократных комплексных испытаний.
Если объективно взглянуть на ситуацию и понимать, что требуется для создания современного спутника, то окажется, что вполне возможно возродить научно-технический потенциал в России. При этом следует особое внимание уделять научно-технической составляющей, поскольку это основа для разработки современных систем, и долговременной стабильности заказов наукоемкой продукции, поскольку это основа производства и совершенствования технологий.
– Основными проблемами являются ограничения на поставку электронной элементной базы, аналоги которой сегодня в России не производятся. Это, безусловно, касается высокоскоростной цифровой техники – АЦП, ЦАП, микропроцессоров, программируемых логических интегральных микросхем (ПЛИС) и СВЧ-приборов, на основе которых решается сегодня проблема обработки радиосигналов на борту спутника.
– Санкции только подчеркнули существующие проблемы создания полезных нагрузок для российских телекоммуникационных спутников. Начиная, с “Экспрессов-АМ", вся полезная нагрузка изготавливается за рубежом, в основном, во французской Тулузе. Спутник “Экспресс-АМ1" был создан в НПО ПМ в кооперации с NEC/Toshiba Space Systems. Следует отметить, что при разработке КА “Экспресс-АМ5" и “Экспресс-АМ6" между ОАО “Информационные спутниковые системы" и ФГУП НИИР подписан договор на проведение ОКР по проектированию, разработке, изготовлению и поставке модулей полезной нагрузки. Но это небольшая доля нашего участия. Договор на поставку полезной нагрузки был заключен с канадским концерном MacDonald, Dettwiler and Associates Ltd.
Поэтому независимо от того, будут ли действовать санкции или будут отменены, задача разработки и изготовления полезных нагрузок для телекоммуникационных спутников должна быть решена в пользу отечественных структур.
Определенные трудности в связи с введением санкций возникли в космической отрасли (спутники связи, спутники ДЗЗ, спутники системы ГЛОНАСС) с поставками комплектующих категории Space. Все продукты и технологии, которым Евросоюз приписывает двойное назначение, перечислены в Приложении 1 документа ЕС № 428/2009 от 5 мая 2009 г. В этот перечень входят и готовые спутники, и необходимые для их создания элементы: лампы бегущей волны, интегральные схемы с повышенной защитой от радиации и другие структурные компоненты. К продукции двойного назначения ЕС относит почти все виды полупроводниковых устройств, предназначенных для работы при температурах выше 125 или ниже -55 °C (температура на геостационарной орбите составляет 150 °C на солнечной стороне и -148 °C – на теневой).
– Введенные ограничения и международная обстановка привели к непрогнозируемому поведению курса рубля, что фатально отразилось на финансовом планировании предстоящих затрат и объемов инвестирования, необходимых для приобретения комлектующих элементов при отсутствующих отечественных, используемых при изготовлении связных ИСЗ (самих КА и ПН) и земного оборудования, (например, аппаратура VSAT, широкий ассортимент контрольно-измерительной аппаратуры). Постоянно изменяющаяся оценка ожидаемой стоимости работ приводит к неизбежным задержкам относительно плановых сроков, поскольку требуется дополнительное время для решения возникающих финансовых проблем. Упомянутые ограничения ЕС и США привели к возникновению непрерывно решаемой задачи – поиск третьих стран, либо изготавливающих у себя требуемые комплектующие и аппаратуру, либо готовых на реэкспорт из США или ЕС. Другие проблемы, требующие решения из-за ограничений, упомянутых в ответах на другие вопросы.
– Проблемы космических технологий известны уже много лет. Ничего нового ограничения поставок из ЕС и США не выявили.
– Перспективен ли, по вашему мнению, путь, связанный с созданием нашими потенциальными зарубежными партнерами перечня ITAR-free космических аппаратов и решений для космической техники?
Артем Аджемов
– В связи с теми ограничениями, которые поставлены администрацией США на поставку электронной компонентной базы уровня Space и Military (ограничениями по линии ITAR), необходимо проводить разработки спутников и платформ вне зависимости от импортных поставок ITAR-компонентов. Такой подход получил условное наименование ITAR-free.
Эта работа сейчас ведется. Анализируется весь состав бортового оборудования платформ, спутников в целом на предмет зависимости от импортных комплектующих. В рамках международного разделения труда вполне можно создать и космические аппараты, и платформы для них, свободные от ограничений по ITAR. Возможно использование европейской электронной компонентной базы. Наконец, использование китайской микроэлектроники, естественно, многократно проверенной на соответствие всем необходимым требованиям, что сейчас активно развивается в российских проектах.
Конечно, полное решение вопроса лежит в плоскости развития собственной элементной базы.
Калью Кукк
– Большого доверия к такому списку ожидать не следует. В любой момент он может быть пересмотрен западными странами.
Виктор Цирлин
– Документы ITAR является руководящими только в США и странах ЕС. Учитывая сегодняшние отношения с этими странами, перечень ITAR-free, скорее всего, на KA распространен не будет, Аналогично будет обстоять дело с высокотехнологичными комплектующими производства США космического и военного назначений.
Контрольно-измерительное оборудование и аппаратура земных станций спутниковой связи вполне могут оказаться в перечне ITAR-freе, тем более что их можно приобретать не только в странах ЕС и США, а и в Израиле и Корее.
Следует отметить, что значительное количество высокотехнологичных комплектующих как космического, так и промышленного уровня может быть приобретено и в странах, свободных от выполнения перечня ITAR, которые обладают своим производственным потенциалом.
Александр Эйдус
– Созданием перечней ITAR-free нашими потенциальными зарубежными партнерами заниматься следует, но исключительно в политических целях. В практических целях это уже никакого значения не должно иметь, иными словами, не должно влиять на процесс собственного развития космической индустрии. Тем более что уже и спутниковые задачи США исключили из ведения ITAR.
– Реально ли полное импортозаме-щение в части создания космической техники? Можно ли оценить в годах отставание от современного мирового уровня, которое возникнет при попытке создать современный спутник связи, полностью используя российские ресурсы и компетенции?
Артем Аджемов
– Оценивать в годах отставание в электронной элементной базе было бы неправильно без учета объемов финансирования, направляемых на решение данной проблемы. При том финансировании, которое было, ответ один – отставание навсегда! Но на самом деле мы можем сразу шагнуть в современный уровень электронных изделий, поскольку уровень подготовки кадров позволяет буквально за три–четыре года освоить новые технологии. Но нужны серьезные вложения на строительство новых производств и полномасштабная модернизация старых заводов. При этом можно отметить, что стоимость, например, одной микросхемы ПЛИС с радиационной стойкостью составляет от 50 до 200 тысяч долларов. А только на одном спутнике их может быть сотни и более. То есть окупаемость вложений в технологическое обеспечение произойдет очень быстро, буквально за одну пятилетку. (Пример Китая доказывает такую возможность.)
Калью Кукк
– В соответствии с поручением президента Российской Федерации по дополнительным мерам стимулирования экономического роста Минпромторг России разработал и внес в Правительство проект плана мероприятий по содействию импортозамещению. Он включает комплекс мероприятий на 2014–2015 годы, направленных на увеличение доли отечественной продукции по всем ключевым секторам промышленности.
В части импортозамещения ЭКБ на основе подробного анализа ключевых импортируемых товарных групп уже проработаны разные ограничительные меры. В результате их применения к 2020 г. доля импортной ЭКБ (интегральные микросхемы, узлы и радиоэлектронные комплектующие для медицинского оборудования, средства радиосвязи, радиовещания и телевидения, пассивные ЭРИ) на российском рынке должна сократиться почти наполовину – с 82 до 44%.
По некоторым позициям интегральных микросхем отставание составляет от 5 до 10 лет. Создание спутника связи по современным требованиям, используя только российские ресурсы, возможно за пять лет, без учета вопросов финансирования.
Виктор Цирлин
– Решить задачу полного импортозамещения в ближайшие 5–8 лет не представляется возможным, более двух–трех десятилетий, прожитых в условиях глобализации, международного разделения труда и высоких ценах на углеводороды, крепко посадили нас на нефтяную иглу. Для оценки ситуации хочу напомнить информацию Роскосмоса о том, что 90% комплектующих КА – импортные (см. comnews.ru 01.12.2014).
И все же довольно высокая квалификация и уровень образования сотрудников нашего сегмента ИКТ позволили стране отстать не на те самые 20–30 лет, а, по крайней мере, в 2–3 раза меньше.
Александр Эйдус
– Полное импортозамещение на российскую элементную базу невозможно и не нужно. Россия отстала от ведущих стран в космической отрасли на многие годы, если не на десятилетия. Целесообразно выстраивать новую международную кооперацию из стран, которые стремятся к развитию собственной научно-технической базы, в том числе в космической области. Сегодня в любом сегменте космической отрасли только международные проекты имеют шансы на успех.
– Возможна ли сегодня реализация новых системных и системотехнических подходов, позволяющих отчасти компенсировать отставание в области электронной компонентной базы? Какие принципы целесообразно принять для парирования ограничений на поставки в Россию комплектующих для спутников связи?
Артем Аджемов
– Отчасти возможно, но далеко не во всех случаях, более перспективным является международное сотрудничество, в том числе с Китаем.
Калью Кукк
– Основной подход – не догонять и двигаться вровень с мировым уровнем или даже с опережением. Импортозамещение нельзя толковать как выпуск точных копий ранее импортируемых зарубежных комплектующих или изделий. Необходимо перевооружение предприятий и переход на новые современные и перспективные технологии. Импортозамещаемые изделия должны быть конкурентоспособными на внешнем рынке и таким образом повышать экспортный потенциал страны. Импортозамещение в настоящее время требует ускоренных темпов работы. В радиоэлектронной промышленности этот срок составляет в среднем около трех лет.
Виктор Цирлин
– Новые системно-технические подходы, которые могут быть применены только нами, мне, к сожалению, неизвестны. Ситуация обратная – есть известные решения, которые мы либо еще не используем по многим причинам, либо начинаем их использовать позже других, хотя все знали в момент их старта на равных.
Здесь, по-моему, один из основных наших резервов – в организационной стороне принятия решений о планах работ, связанных деятельностью научно-производственных предприятиями, в первую очередь ФГУП.
Александр Эйдус
– Новое – это чаще всего хорошо забытое старое, в том числе и системные и системотехнические подходы. Конечно, компенсировать отставание можно и нужно, но для этого нужно комплексное решение задачи восстановления научно-технического потенциала во многих отраслях. Это не быстрый процесс. В данном частном вопросе, видимо, следует обратиться за помощью к китайским руководителям космической отрасли с целью организации совместных групп по выработке решений замены комплектующих.
– Возможен ли быстрый и эффективный переход на китайскую электронную компонентную базу для ракетно-космической техники? Насколько здесь может помочь опыт взаимодействия с крупными китайскими вендорами в телекоме?
Артем Аджемов
– Да, конечно. Разрабатываемая Китаем электронная база является аналогом современных микросхем, выпускаемых ведущими фирмами мира.
Калью Кукк
– Да, возможен. Следует учесть, что за последние годы китайская ракетно-космическая отрасль существенно продвинулась вперед. В течении одного года совершена мягкая посадка на поверхность Луны (“Чаньэ-3"), произведен облет Луны с возвращением аппарата на Землю (“Чаньэ-5Т1"). За 2014 год запущено 4 спутника ДЗЗ “Яогань Вейсин-20", 21, 22, 23 и один КА высокого разрешения “Гаофань-2" и т.д.
Виктор Цирлин
– Отсутствие знакомства с китайской элементной базой не позволяет мне достоверно ответить на этот вопрос, но успехи КНР в развитии собственной ИКТ-сферы дает основание предполагать, что этот вопрос требует серьезной проработки совместной группой не начальников, а научно-технических экспертов, ответ в этом случае может оказаться положительным.
Александр Эйдус
– Говорить об эффективном переходе на китайские комплектующие нет оснований, поскольку сведений о такой базе у нас не имеется. Но, видимо, она есть, поскольку и ракеты китайские сегодня не уступают “Протонам", и спутники связи есть свои. Можно говорить о быстрых решениях, и то относительно быстрых. Опыт работы с китайскими компаниями в области телекома здесь, мне кажется, не поможет, поскольку как в России, так и в Китае все, связанное с космосом, находится в ведении государственных специальных служб.
– Сегодня в основном упоминают об ограничениях, связанных с элементами космического сегмента. Имеются ли сейчас аналогичные проблемы в части наземного спутникового оборудования и систем? Нужно ли, не дожидаясь ограничений, более внимательно отнестись к возможностям развития российского производства наземного оборудования, в том числе в кооперации с Китаем и Индией?
Артем Аджемов
– Да, в несколько меньшей степени, но проблемы касаются и наземной техники. Нужно развивать отношения с Китаем и Индией.
Калью Кукк
– Проблемы те же. Элементная база на 70–80% приобретается за рубежом. Углубление кооперации со странами АТР, в том числе с Китаем и Индией, и полезно, и необходимо.
Виктор Цирлин
– Есть еще одна ситуация, кажущаяся на первый взгляд парадоксальной. Включение некоторых видов оборудования – например аппаратуры для земных сетей спутниковой связи, базовых станций сотовых сетей и контроллеров мобильной связи, электронных АТС большой емкости – в перечень ITAR-free c тем, чтобы облегчить их приобретение. Дело в том, что это оборудование поставляется с уже установленным управляющим ПО, причем исходные коды этого ПО заказчику не поставляются. Это означает, что очень вероятно нахождение в ПО так называемых “закладок", позволяющих поставщику осуществлять несанкционированный доступ к передаваемой информации, а сертификация ПО на отсутствие “закладок" невозможна из-за отсутствия у заказчика исходных кодов ПО. Вот еще одна проблема отсутствия импортозамещения.
Александр Эйдус
– Следует кооперироваться не только с Китаем и Индией. Такие страны, как Аргентина, Бразилия, ряд других стран, стремятся к развитию своих национальных программ в области спутниковой связи, вещания и ДЗЗ. Большой задел в области спутниковых технологий имеет Израиль. В общем, есть на земле страны, кроме США и ЕС.
– Что нужно для восстановления научно-технического и производственного потенциала в области космических информационных технологий России?
Артем Аджемов
– Политическое решение и целевое значительное финансирование. Привлечение СПЕЦИАЛИСТОВ, а не эффективных менеджеров для решения данной проблемы. Создание в обществе атмосферы устойчивого развития, а не сиюминутных решений для того, чтобы можно было привлечь не только зарубежных специалистов, но и уехавших соотечественников.
Калью Кукк
– До развала СССР головной организацией по разработке полезной нагрузки для спутников связи и телерадиовещания был Московский НИИ радиосвязи (МНИИРС), работавший в тесном контакте с НПО ПМ (ныне ИСС им. акад. М.Ф. Решетнева, г. Железногорск).
Для восстановления научно-технического и производственного потенциала в этой области необходимо воссоздать кооперацию разработчиков и производителей в рамках некоторой временной (консорциума) или постоянной (корпорации) структуры. В нее должны войти: ФГУП “НИИР" (г. Москва), ОАО “НПЦ “Вигстар" (г. Москва), ОАО “ИСС им. акад. М.Ф. Решетнева" (г. Железногорск), ОАО “МНИИРС" (г. Москва), ОАО “Алмаз" (г. Саратов), ФГУП “Космическая связь" (г. Москва), ОАО “Ярославский радиозавод" (г. Ярославль). Естественно, соисполнителями будут десятки российских предприятий. В целом ответственность за разработку и поставку полезной нагрузки должна быть возложена на Минпромторг России.
Виктор Цирлин
– Следует иметь четкую программу действия, которая должна охватывать все ступени от подготовки преподавателей вузов и формирования учебных планов до четких целеуказаний по развитию научно-технического потенциала предприятий космической отрасли. Но формировать эту программу должны не менеджеры, а специалисты в каждом из многочисленных направлений.
Но охватить все, как в СССР, не удастся и не следует. Необходима разумная международная кооперация не с США или ЕС, а со странами, которые стремятся развивать свою космическую индустрию, которым Россия может быть полезна в научно-техническом плане.
Александр Эйдус
– В первую очередь следует изменить психологию руководителей отрасли, у которых основное, как показывает действительность, – реорганизация ради реорганизации. А на первом месте вопросы финансирования. Конечно, и реорганизация нужна, и без финансирования ничего не получится, но эти действия вторичны. Необходимо четко определить приоритеты научно-технического развития, и не в общем виде типа освоения Луны или Марса, а конкретные задачи в области разработки и производства конкретных приборов, систем и технологий в обозримой перспективе.
И давно уже пора отказаться от закрытости гражданских программ Роскосмоса. Для чего и от кого они закрываются?
Опубликовано: Специальный выпуск "Спутниковая связь и вещание"-2015
Посещений: 6860
Автор
| |||
Автор
| |||
Автор
| |||
Автор
| |||
Автор
| |||
В рубрику "Спутниковая связь" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
